– Линда, Вайва, над какими проектами вы работаете? Расскажите немного об интересном профессиональном опыте.

Линда Норрис: Моя работа находится на стыке музейной и общественной деятельности. Я независимый музейный эксперт, работаю консультантом, занимаюсь журналистикой, иногда курирую выставки. Но первостепенны для меня два рода деятельности. Первый – это общественная польза, а именно вопрос, как сделать музеи важной частью гражданского общества. Также я соавтор книги «Креативность в музейной практике». Она о том, как креативная практика может помочь музеям совершенствоваться и становиться более содержательными и значимыми для общества. Кстати, недавно книга вышла на украинском языке. Еще я преподаю в университете Джона Хопкинса, веду онлайн-курс «Международные эксперименты в вовлечении аудитории».

Вайва Ланкелиене: Моя работа также связана с музеями. Сейчас я работаю в Министерстве культуры Литвы, но почти 12 лет проработала в музее, где курировала международные проекты и была руководителем отдела международных отношений,  а также отвечала за стратегическое планирование. Пришлось научиться организовывать выставки, повышать компетентность и оценивать музейный персонал по всему миру.

Сейчас я отвечаю за все музеи Литвы. В основном мы работаем с нормативной базой этой системы, с разными стратегическими планами, помогаем с разработкой методологии и консультируем музеи. А это значит, что мы должны знать все, начиная с законов о музеях и заканчивая бухгалтерскими вопросами. Это нелегко, зато помогает развиваться в личностном и профессиональном плане.

– Осенью вы встречались с украинскими культурными операторами. Какое впечатление у вас сложилось о культурном секторе нашей страны и его особенностях?

В.Л.: Думаю, ни один музей в мире не может похвастаться тем, что у него нет проблем, все цели достигнуты, денег достаточно, а штат укомплектован. Даже Лувру не хватает финансирования, да и посетителей могло бы быть больше.

К примеру, условный украинский музей может иметь восхитительную коллекцию, но вопрос в том, как представить ее обществу, как доказать, что этот музей – не просто холодные стены, до которых никому нет дела? Мы должны доказать это с помощью различных мероприятий и активностей. У музеев есть определенные ценности, они располагают коллекциями, которыми люди должны гордиться: археологические находки, прекрасные картины в Национальном музее и т.д. Все это нужно показать людям.

Все зависит от способа, которым музей демонстрирует свой потенциал: с помощью выставок, образовательных программ или привлекая к сотрудничеству местных жителей. Это необходимо, потому что у вас чудесные музеи и у них у всех есть пространство. Директор музея Булгакова рассказал нам, что они создавали музей с учетом его развития. Это как чемодан с несколькими пустыми отсеками: вы заполняете два, но знаете, что у вас еще осталось пространство для развития.

Говоря о развитии музея, я не имею в виду само здание. Это люди, команда, коллекция, сообщество. И если вы знаете, в каком направлении двигаться, и определили свою миссию, «сценарий жизни музея», то все будет хорошо. Думаю, что у украинских музеев огромный потенциал. Но вместе с тем мне кажется, вам надо менять мышление.

Л.Н.: Слушая вас, я вспомнила об одном американском музееведе Стивене Вайле, который говорил, что музеи должны быть не просто посвящены чему-то – у них должна быть своя аудитория. И эти изменения происходят в Украине медленно, а в некоторых случаях очень медленно. Но этого никто за вас не сделает. Музеи созданы не для тех, кто там работает. Они служат людям, и поэтому должны работать с аудиторией. Их работа – заинтересовать широкую общественность. Я встречала людей из Украины, которые говорят: «Да мы в Диснейленд превращаемся!». Такие люди есть везде.

Заинтересовать людей не значит становиться Диснейлендом. Меня раздражает, когда люди говорят: «То, что мы делаем, – слишком серьезно, широкая публика нас не поймет».
Люди могут понимать очень многое и интересоваться очень многим. Украинские музеи могут располагать прекрасными коллекциями, у них могут быть захватывающие истории, но многие из них так и остаются нерассказанными. Никто на самом деле не задумывается, что публике хотелось бы увидеть на выставке.

Я всегда стараюсь посещать выставки, когда бываю в Украине. Хотела бы отметить два очень интересных и оригинальных проекта, впечатливших меня за последние несколько лет. Оба были представлены в Национальном художественном музее Украины. Это выставки «Герои. Попытка инвентаризации» и «Спецфонд», 1937-1939». Одна из сотрудниц музея, с которой я пошла на выставку «Герои», сказала мне: «Знаете, обычно люди, которые приходят в музей, ведут себя очень тихо, но на этой выставке посетители все время разговаривали друг с другом».

«Спецфонд» показал, что у музеев тоже есть своя история, а в Украине она хоть и запутанная и непростая, но интересная. Но если вы готовы принять эту историю и сделаете так, чтобы люди поняли ее, то результат может быть отличным. Я много рассказываю коллегам по всему миру о музеях и всегда вспоминаю выставку «Герои», потому что считаю, что подобный проект можно было бы организовать где угодно.

– То есть в целом украинские музеи на правильном пути?

Л.Н.: Думаю, будет объективно сказать, что некоторые украинские музеи на правильном пути. Во многих из них мы видим отдельные улучшения, но их могло бы быть больше. Профессиональные сети и сотрудничество в отрасли все еще развиты очень слабо. Мне кажется, что всегда легче что-то делать вместе, чем самому, но вы почему-то так не работаете.

Текст подготовлен при содействии Программы ЕС-Восточного партнерства «Культура и Креативность».

Продолжение читайте на http://culturepartnership.platfor.ma/muzeyniyeeksperty/