Между развлечениями и политикой. Что раздражает театральных специалистов в разных странах

Как выглядят современные театральные системы в различных странах, как происходит диалог театра с публикой, что устраивает и что раздражает театральных профессионалов в различных государствах?

Как и в Украине, в Европе и Америке, на которые часто ориентируются отечественные театральные среды, культурные институции находятся в постоянном диалоге, а иногда и в конфронтации с властью и публикой.

КАК ГОСУДАРСТВА ФИНАНСИРУЮТ СВОИ ТЕАТРЫ

В большинстве стран Европы и Северной Америки существует разделение на государственные и независимые театры. Кроме того, функционирует сеть коммерческих театров. 

Образцом высококачественной массовой коммерческой культуры является нью-йоркский Бродвей и лондонский Вест-Энд. В отличие от прибыльного театра, деньги из государственной казны распределяются между государственными и независимыми театрами путем постоянного финансирования и через систему грантов.

Палас-театр в лондонском Вест-Энде. Фото: flickr/Matt May

Каждое государство имеет собственные приоритеты и систему распределения средств. Чаще всего в странах Европы их распорядителями являются государственные институты. Подчиненные им театры ежегодно стабильно финансируются, в то время как независимые театры получают государственные деньги через систему грантов.

Драматург и режиссер Катарина Шмитт (театр Studio Hrdinu, Прага-Берлин) рассказала, что в Германии и Чехии репертуарный театр до сих пор занимает доминирующие позиции. Его влиятельность объясняется также тем, что система государственного финансирования побуждает и государственные, и независимые театры ориентироваться на репертуарную деятельность.

Драматург, режиссер театра Studio Hrdinu Катарина Шмитт  

Подобной является театральная модель в Словакии. Важно, что независимые театры могут получить грантовое финансирование как отдельных проектов, так и годовую поддержку.

В 2016 году Министерство культуры Словакии запустило обновленную грантовую программу под названием «Фонд Культуры», которая, по словам театрального критика, главного редактора журнала kød Мило Юрани (Братислава), должна быть более прозрачной, более открытой и менее забюрократизированной.

Главный редактор словацкого журнала kød Мило Юрани. Фото: rozrazilonline.cz

Несколько отличаются системы финансирования театров в Канаде. Канадская модель заимствована у Великобритании. Средства распределяются через специальные независимые художественные советы по так называемому принципу «вытянутой руки», что в данном случае означает невмешательство государства в процессы принятия решений.

Финансирование происходит на трех уровнях: федеральном, провинциальном и городском. На федеральном уровне средства распределяются через Канадский художественный совет. Кроме того, существует отдельная федеральная институция – Канадское наследие, которая непосредственно, без участия художественных советов, финансирует отдельные культурные проекты.

Исторически сложилось так, что Альберта и Квебек получают наибольшее финансирование на культуру. Как утверждает фестивальный директор, режиссер и перформер Майкл Рабенфельд (фестивали SummerWorks и Progress, Торонто): «Альберта имеет большие возможности благодаря доходам от нефтяной промышленности, зато в Квебеке культура имеет самый большой символический вес».

Канадский режиссер и перформер Майкл Рабенфельд. Фото: news.nationalpost.com

Тем не менее, проекты крайне редко получают полное финансирование. Обычно театральная компания получает 40-60 % необходимого бюджета. Театры могут получить дополнительные средства от провинциальных правительств на операционную деятельность и содержание инфраструктуры.

КАК ВЫБИРАЮТ РУКОВОДИТЕЛЕЙ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ТЕАТРОВ

Дискуссии о процессе отбора руководителей театров, продолжающиеся в Украине, проходят также в других странах.

Тем не менее, в отличие от украинской ситуации, где значительная часть представителей театров выступает против введения конкурсного отбора, в Европе мастера поддерживают такую систему. И, наоборот, недовольство театральных сообществ могут вызвать попытки государственных институций вмешиваться в конкурсный отбор.

Наиболее отлаженная система отбора существует в Германии, где каждые четыре года объявляются конкурсы на должности исполнительных и художественных руководителей. Команды подают заявки, содержащие концепцию и драматургическое видение развития театра. Бывают случаи, когда одна команда может осуществлять руководство в течение нескольких сроков.

Немецкий драматический театр в Берлине. Фото: Beek100

Катарина Шмитт отмечает, что, несмотря на то, что система работает давно, в Германии постоянно продолжаются публичные дебаты о необходимости регулярной смены руководства театров.

Аналогичная система существует в Чехии, но она не всегда хорошо работает. Объявления о конкурсе могут публиковаться довольно поздно, поэтому аппликанты не успевают подготовить серьезные программы развития театра.

В Чехии до сих пор действуют театры, в которых руководство не менялось с 1990-х годов. В Словакии, как отмечает Мирослав Юрани, тоже существуют проблемы с практическим воплощением конкурсных отборов. Местная власть может заменить конкурс непосредственным назначением руководителей театров. Недавно критику вызвало назначение без конкурса руководителя театра Кароля Спишака в Нитре.

Здание словацкого театра Кароля Спишака в Нитре. Фото: obcasnecas.ukf.sk 

В Канаде исполнительного директора и художественного руководителя выбирает совет директоров, который должен быть назначен в каждом театре. Майкл Рабенфельд утверждает, что эффективность такой системы напрямую зависит от продуктивности каждого отдельного совета. Их деятельность усложняет работа на волонтерских началах.

Кроме того, совет директоров несет финансовую ответственность за театр, поэтому часто в его состав входят юристы, бухгалтеры, фандрейзеры, которые могут игнорировать художественные потребности театра. В лучших театрах советы директоров избирают специальные комитеты для отбора работников, состоящие из известных лидеров творческой среды.

Между тем, пародию на деятельность советов директоров можно увидеть в старом канадском сериале о театре «Пращи и стрелы».

ВЫЗОВЫ И ПРЕЛЕСТИ НЕЗАВИСИМОЙ СЦЕНЫ

Экспериментальность, возможность выйти за рамки устоявшихся форм, а также полная самостоятельность привлекают деятелей, способствуя тому, что они оставляют стабильную работу в государственных театрах. Представить форматы работы независимой сцены можно на примере нескольких успешных иностранных театров.

Театр Futur3 из Кельна, основанный выпускником художественной академии Андре Эрленом с единомышленниками, сильно укоренен в городскую топографию. Их первый спектакль City Bites анализировал кельнское городское пространство, а показы проходили в семи различных местах.

Основатель Театра Futur3 в Кельне Андре Эрлен. Фото: theaterakademie-koeln.de

Андре Эрлен отмечает, что для театра принципиальным является выход за пределы классических театральных зданий, которые «видели» тысячи постановок, и желание творить в местах, которые впервые используются как театральное пространство.

Другим важным принципом работы кельнского театра является избегание иерархичности и диктата одного режиссера: весь коллектив вовлечен в создание спектакля. Театральным постановкам предшествуют тщательные исследования и детальная проработка темы.

В 2013 году театр привозил во Львов на фестиваль «Драма.UA» спектакль «Ночь в Афганистане». Спектакль, во время которого публика находилась в игровом пространстве рядом с актерами, поднимал проблему травматической повседневности немецких солдат, которые служат в горячих точках, на фоне общего игнорирования и критики милитаризма в современном немецком обществе.

Сцена из спектакля «Ночь в Афганистане» кельнского театра Futur3, показанного в 2013 году на фестивале «Драма.UA» во Львове. Фото: lvivska.com

Одним из новых проектов театра является критическое изучение современной аудитории, которая, по мнению Андре, ожидает совсем другого театра. Театр, который, подобно церкви, указывает, что делать и как себя вести, не сможет удержать новую аудиторию.

В общем Андре Эрлен отмечает, что немецкий независимый театр давно отошел от модели актерства, которая предусматривает полное перевоплощение в образ. Субъективная позиция актера: «Я – Андре. Я здесь сегодня с вами, и я расскажу вам историю...» – является ключевой в общении с современной публикой.

Важной составляющей работы независимых деятелей в Германии является написание грантов. Как подчеркивает Андре: «можно, конечно, быть любителем и работать без денег, но, если ты хочешь быть независимым деятелем и трактовать это как профессию, это часть работы».

В отличие от многих деятелей, которые пытаются избежать грантовой работы, для Futur3 это еще один из способов переосмыслить собственный творческий проект и четко сформулировать концепцию.

Еще одной новой платформой, которая бросает вызовы традиционным представлениям о театре как о сцене-коробке, из которой произносят речи актеры, является пражская Studio Hrdinu. Как рассказала Катарина Шмитт, толчком к ее возникновению стало закрытие театра комедии, после чего часть работников создала оригинальную в чешском театральном контексте институцию, работающую на пересечении визуального искусства и театра.

Сцена из спектакля чешского театра Studio Hrdinu «Церковь». Фото: studiohrdinu.wix.com  

Studio Hrdinu выиграла городской конкурс и получила помещение в Национальной галерее. Некоторые спектакли театра проходят непосредственно в выставочном пространстве. Пристальное внимание к современному искусству возникло, прежде всего, из желания преодолеть распространенный в чешском обществе стереотип о существовании театра исключительно в контексте литературы.

За четыре года существования Studio Hrdinu трижды номинировалась критиками на звание «Лучший театр года».

ТЕАТР И СОЦИАЛЬНАЯ КРИТИКА

Активное участие в общественной жизни является нормой для многих европейских театров.

Андре Эрлен подчеркивает: «Театры очень важны для инициирования локальных общественных дискуссий. Речь идет не о локальных темах, а о способности театров мобилизовать локальные аудитории. У театров есть своя публика, и с ней необходимо говорить». 

Одной из наиболее обсуждаемых тем в современном немецком публичном пространстве является проблема беженцев. Ее актуализируют и всемирно известные мастера, такие как Ай Вэйвэй, который создал грандиозную инсталляцию из 14 тысяч спасательных жилетов, обвитых вокруг колонн концертного зала, где проходил Берлинский кинофестиваль, и многие другие менее известные артисты и театры во всей Германии.

Для инсталляции на колонах Берлинского концертного зала Ай Вэйвэй использовал 14 тысяч спасательных жилетов, которые до этого принадлежали беженцам. Фото: supertouchart.com

Однако не все подобно Ай Вэйвэю призывают к поддержке беженцев. В декабре 2015 года известный латвийский режиссер Алвис Германис отказался от постановки в гамбургском театре «Талия» из-за того, что, по словам режиссера, он чувствовал угрозу, вызванную немецкой политикой открытости, а также из-за несогласия с принципиальной позицией театра, активно помогавшего беженцам.

Кризис, связанный с беженцами, не только обусловил социальную ангажированность театров, но и вдохновил мастеров на радикальные творческие высказывания. В другом гамбургском театре Kampnagel был построен деревянный дом, куда пригласили жить нелегальных эмигрантов. Одна из театральных постановок призывает: «Немцы! Интегрируйте самих себя».

В «Мигрантполитан» театра Kampnagel в Гамбурге могут приезжать мигранты из разных стран мира. Фото: kampnagel.de

Словацкий театр более сосредоточен на вопросах собственной национальной идентичности и деятельности современных политических элит. И независимые театры, и крупные государственные (включая Словацкий национальный театр) ставят спектакли на остросоциальные темы.

Одной из последних является масштабная гротескная постановка «Моймир II. Сумерки империи», которая пытается рассмотреть словацкую идентичность как результат раздвоения между Западом и Россией, а также критикует глорификацию мифических исторических событий в современной Словакии.

С другой стороны, популярность получило кабаре театра Astorka Korzo 90, которое откровенно критикует руководящую словацкую партию «Курс – социальная демократия» (Smer).

 Сцена из спектакля «Стриптиз» театра Astorka Korzo 90. Фото: astorka.sk

В 2015 году между театральной общественностью и политиками развернулось открытое противостояние. Катализатором протестов и дискуссий стали конфликты между лидером крайней праворадикальной «Народной партии – Наша Словакия» Марьяном Котлебой, который победил на выборах в Банскобистрицком крае, и местными театрами.

Отказ в финансировании фестиваля танца и запрет спектаклей, направленных против ксенофобии и расизма, мобилизовали большинство словацких театров, которые немедленно отреагировали петициями и спектаклями поддержки.

Конфликт продолжается до сих пор, но интересным остается тот факт, что Котлеба в январе 2014 года направил открытое письмо тогда еще президенту Януковичу с призывом не вести переговоры с террористами на Майдане.

МЕЖДУ ВОЗМОЖНОСТЯМИ И ПРОБЛЕМАМИ

Наряду с многочисленными аналогиями между украинским и мировыми театрами, трудно не заметить несколько существенных различий.

Прежде всего, это фактическое отсутствие независимой сцены в украинском театре. Существование нескольких самостоятельных или альтернативных театральных инициатив не отрицает тот факт, что в Украине не существует правил игры, которые бы на законодательном уровне регулировали отношения между независимыми деятелями и государством.

Другим важным аспектом является отсутствие процедур и конкурсов, которые на понятных и прозрачных принципах обеспечивали бы распределение государственных средств между всеми участниками театрального процесса.

Кроме того, изолированность украинского театра и отсутствие интереса к глобальным художественным и социальным контекстам лишают его возможности перенимать лучшие мировые практики, изучать процессы позитивных изменений, а также анализировать возможные вызовы и угрозы.

Текст подготовлен "Украинской Правдой" при содействии Программы ЕС-Восточного партнерства «Культура и Креативность».

Источник

Актуально в других разделах: